Подпишись

Удовольствие от обратного: почему мы любим жгучий перец, бокс и фильмы про зомби

Развитый интеллект homo sapiens не только создает нам кучу проблем, незнакомых другим животным, но и необычным образом расширяет спектр получаемых нами удовольствий. Профессор психологии Йельского университета Пол Блум в своей книге «Наука удовольствия» объясняет, почему мы способны наслаждаться самыми странными вещами — от шоппинга до каннибализма

Удовольствие от обратного: почему мы любим жгучий перец, бокс и фильмы про зомби

© Lonneke van der Palen

Развитый интеллект homo sapiens не только создает нам кучу проблем, незнакомых другим животным, но и необычным образом расширяет спектр получаемых нами удовольствий. Профессор психологии Йельского университета Пол Блум в своей книге «Наука удовольствия» объясняет, почему мы способны наслаждаться самыми странными вещами — от шоппинга до каннибализма.

Как безопасность меняет впечатления от вымысла? Для начала, она помогает нам получать удовольствие от боли и гибели других. Вы можете хохотать над сценой, когда пешеход проваливается в люк, потому что вы не беспокоитесь, что он умрет или останется калекой, вы не думаете о горе его жены и детей, потому что знаете, что персонаж этот вымышленный.

Повышенная терпимость к насилию очевидна в видеоиграх. Часто они предлагают выхолощенные версии приятных впечатлений реального мира — авиа- и автосимуляторы имитируют удовольствие от полета и гонки. С этой точки зрения можно объяснить и большую часть насилия в видеоиграх. Обычно в игре вы попадаете в симуляцию, где герой занимается чем-то увлекательным, при этом морально безупречным: защищает мир от злобных пришельцев, нацистов, зомби, зомби-нацистов. Игроки с удовольствием занялись бы чем-то подобным и в действительности, если бы это было безопасно.

Но есть и более мрачные удовольствия. Безопасность видеоигр позволяет людям реализовать свои худшие замыслы. Большинство игроков порой стреляют членам своей команды в голову, давят пешеходов или таранят своим самолетом здания (в игре Microsoft Flight Simulator, выпущенной в 1982 году, самой простой целью были Башни-близнецы в Нью-Йорке). Некоторое время тому назад, играя в The Sims, компьютерную игру, где вы создаете собственный воображаемый мир, мои дети и я лишили человека еды и сна на несколько дней и наблюдали, как он кричит, просит и плачет. Когда он умер, мы приветствовали это событие радостными возгласами.

Бывает и хуже. В Grand Theft Auto можно убивать проституток. А есть игры вроде японской Rape Lay, в которых главная цель — творить зло. Задумываешься, кто же играет в эти игры. В любом случае, безопасность этих игр (физическая, юридическая, избавление от волнений за других) позволяет реализовать садистские побуждения, на что люди предположительно не пошли бы в реальной жизни.

Эта идея может помочь нам решить давнюю загадку об удовольствии от вымысла, которую сформулировал в 1757 году Дэвид Юм: «Кажется, зрители хорошо написанной трагедии получают неизмеримое наслаждение от печали, ужаса, тревоги и других страстей, которые сами по себе неприятны и тревожны. Чем больше они тронуты и задеты, тем больше они восхищены спектаклем… Они удовлетворены в той мере, в какой огорчены, и никогда не бывают столь счастливы, как когда они испускают вздохи, всхлипывают и плачут, чтобы выпустить свою печаль и облегчить душу, переполненную сильнейшей симпатией и состраданием.

Юм изумляется тому, что зрители трагедии получают удовольствие от эмоций, обычно не очень приятных — печали, ужаса или тревоги и так далее, — но чем больше они их испытывают, тем становятся счастливее.

«Чем страшнее фильм, тем лучше. Как выразился бы Юм, если бы он жил в наши дни, негативные эмоции — это не баг, а встроенная функция»

Эта загадка становится еще острее, когда мы обращаемся к тому, что философ Ноэль Кэрролл называет парадоксом ужаса. В отличие от трагедий, фильмы ужасов редко отличаются выдающимися эстетическими или интеллектуальными качествами. Но людям они нравятся, и они выстраиваются в очередь, чтобы посмотреть, как невинных людей убивают, пытают и едят зомби, психопаты с топорами, садистски настроенные пришельцы, болотные твари, злобные младенцы и — в давнем фильме «Бешеная» (Rabid) — фаллическое жало под мышкой привлекательной женщины. Последнее десятилетие принесло нам фильмы вроде «Хостела» и «Пилы», в которых центральную роль играет изображение садистских пыток. И смотрят их не только немногочисленные извращенцы: фильмы о пытках (в жанре torture porn) показывают в мультиплексах наряду с серьезными драмами о том, как разведенные женщины снова находят любовь, и дурацкими комедиями с участием нахальных осликов, помогающих главному герою.

Имейте в виду, что загадка тут — не только в том, как мы преодолеваем неприятные ощущения от смерти и боли. Вопрос в том, почему они нравятся нам так сильно. «Пятница, 13-е» не стал бы более популярным фильмом, если бы Джейсон нападал на людей с бейсбольной битой марки Nerf, как и «Гамлет» не стал бы выдающейся пьесой, если бы главный герой жил долго и счастливо. Люди любят фильмы ужасов именно потому, что они страшны. И, по крайней мере, на грубом, примитивном уровне современные фильмы куда страшнее, чем фильмы прошлого, и это отражает динамику спроса и предложения. Чем страшнее фильм, тем лучше. Как выразился бы Юм, если бы он жил в наши дни, негативные эмоции — это не баг, а встроенная функция.

Неприятные эмоции такого рода вовсе не обязательно притягательны в силу своей низкопробности. В 2008 году в «Нью-Йорк таймс» была опубликована дискуссия по поводу «Подорванных» (Blasted) — очень популярной пьесы, билеты на которую были задолго распроданы, а отзывы были восторженными. В статье описывалась сцена, где один мужчина насилует другого, а затем высасывает его глаза. Аудитория этой пьесы — люди старшего возраста, довольно утонченные и преуспевающие, а не улюлюкающие подростки, пытающиеся доказать друг другу, кто круче. Но никто, интересующийся этой постановкой, не сказал бы, что пьеса стала бы популярнее, если бы темы изнасилования и каннибализма были немного приглушены. Аудитории нравится эта сцена, и пьеса успешна в том числе благодаря ей.

Одно объяснение выдвинул Аристотель (Фрейд доработал его и сделал популярным). Речь о катарсисе: определенные события инициируют процесс психологического очищения, по ходу которого мы избавляемся от страха, тревоги и грусти и после этого чувствуем себя лучше, спокойнее и чище. Таким образом, мы испытываем отталкивающие впечатления ради позитивной отдачи в конце — ради облегчения.

Возможно, так и вправду бывает — есть люди, утверждающие, что им становится лучше, если они поплачут.

Однако теория катарсиса не подтверждается научными данными. То, что эмоции якобы очищают — это неверно. Возьмем хорошо исследованный случай: просмотр жестокого фильма не расслабляет зрителя и не приводит его в мирное состояние, а, напротив, возбуждает. Люди не выходят с фильма ужасов, испытывая добродушие и спокойствие, а просмотр трагедии не приводит нас в легкомысленное настроение. Испытавший неприятные ощущения человек обычно чувствует себя хуже, а не лучше. Удовольствие от ужасов и трагедий, таким образом, нельзя объяснить восторженным остаточным ощущением.

На минуту оставим художественный вымысел и рассмотрим другую загадку: почему молодые животные, в том числе люди, затевают игровые схватки? Почему дети получают удовольствие от того, что толкают и сбивают друг друга с ног? Это не просто желание потренировать мускулы: в этом случае они скорее выполняли бы отжимания и приседания. Это не садизм и не мазохизм. Радость приносит сама борьба, а не боль и не причинение боли.

Разгадка такова: игровая схватка — это вид практики. Борьба — полезный навык, и практика позволяет его развить. Если вам многократно доведется драться, вы будете драться лучше. Но если вы проиграете, вы можете погибнуть или стать калекой, да и победители ломают себе пальцы, расквашивают носы и страдают. Как получить нужное, не страдая? Вот остроумное решение: животные, которые дружат или состоят в родстве, могут использовать друг друга, чтобы развить свои боевые навыки, при этом сдерживая себя, чтобы никто не пострадал. Вот зачем нужны игровые схватки.

«Тема зомби — это ловкий способ рассказать историю о нападении незнакомцев и предательстве со стороны тех, кого мы любим. Вот что нас привлекает, а поедание мозгов — лишь бонус»

В целом игра — безопасная практика. Чем больше вы в чем-то практикуетесь, тем лучше что-то делаете. Но реальный опыт может быть дорогостоящим, так что люди стремятся при условии безопасности участвовать в определенных физических, социальных и эмоциональных «тренировках». Спорт — физическая игра, развлекательные игры — интеллектуальная, а рассказы и мечты — социальная, в которой мы опосредованно и безопасно исследуем новые ситуации.

Во многом наши игры происходят у нас в голове, и это помогает осмыслить наше стремление к вызывающему отвращение вымыслу. Подобно тому, как игровая схватка предполагает помещение ее участника в ситуацию, опасную в реальном мире, наши игры с воображением часто заводят нас в ситуации, включающие элементы неприятные, а иногда и ужасные — если бы они имели место в действительности. Стивен Кинг утверждает: мы выдумываем ужасы, чтобы помочь себе разобраться с реальными ужасами. Это «способ, помогающий практическому уму справиться с жуткими проблемами».

Таким образом, нас притягивают худшие повороты событий. Детали не так уж важны. Мы любим фильмы о зомби не потому, что готовимся к восстанию зомби. И нам нет нужды планировать что-либо на тот случай, если мы случайно убьем отца или женимся на матери. Но даже такие экзотические ситуации — полезная практика на случай чего-либо ужасного, психологическая тренировка на тот случай, если мир превратится в ад. С этой точки зрения не сами зомби делают увлекательными фильмы о зомби. Просто тема зомби — это ловкий способ рассказать историю о нападении незнакомцев и предательстве со стороны тех, кого мы любим. Вот что нас привлекает, а поедание мозгов — лишь бонус.

Некоторые люди избегают киноужасов, так же как некоторые никогда не вступают в игровую схватку. Но есть другие способы подготовиться к худшему, и каждый сам выбирает себе яд. Вам, может, и не понравится «Резня бензопилой — 3», зато увлечет исследование потерь в «Языке нежности» (мать умирает от рака) или «Славном будущем» (The Sweet Hereafter): дети, школьный автобус, утес. Также вы можете остановиться на дороге, чтобы поглазеть на аварию. Об этом пороке писал еще Платон. В «Государстве» он упоминает об афинянине Леонтии, который увидел у городской стены трупы казненных. Он хочет посмотреть на них, но отворачивается, борется с собой и в конце концов бежит к трупам и говорит своим глазам:

«Вот вам, злополучные, насыщайтесь этим прекрасным зрелищем!» Трупы реальны, но их можно безопасно разглядывать с расстояния, и желание посмотреть на них аналогично тому, что притягивает нас к воображаемой крови и воображаемой смерти.

Пол Розин указывал и другие случаи, когда мы целенаправленно подвергаем себя боли в контролируемых дозах. Например, исключительно человеческое удовольствие от специй вроде острого перца и напитков вроде черного кофе. Сюда же относятся слишком горячие ванны, поджаривание себя в сауне, борьба с тошнотой и страхом на американских горках, причинение себе умеренной физической боли — надавливание языком на больной зуб или помещение тяжести на растянутую лодыжку.

Может ли этот «безобидный мазохизм» объясняться стремлением к безопасной практике? Возможно, нет: зачем практиковаться в поедании острой пищи или приеме горячих ванн? Эти примеры Розина могут иметь утилитарное объяснение. Вспомните шутку о человеке, который бился головой о стену. Когда его спросили, зачем это делать, он ответил: «Так приятно останавливаться». В некоторых примерах Розина первоначальная боль может быть оправдана, так как ее перевешивает последующее удовольствие. Мы можем развить в себе способность наслаждаться горячей баней, потому что за нею всегда следует блаженство, когда температура опускается до нормального уровня. 

опубликовано econet.ru

P.S. И помните, всего лишь изменяя свое сознание - мы вместе изменяем мир! © econet

Источник: https://econet.ru/

Понравилась статья? Напишите свое мнение в комментариях.
Комментарии (Всего: 0)

    Добавить комментарий

    Не бойтесь кого—то потерять. Вы не потеряете того, кто нужен Вам по жизни. Теряются те, кто послан вам для опыта. Остаются те, кто послан Вам судьбой. Фридрих Ницше
    Что-то интересное